Неточные совпадения
В киевские входишь ты пределы,
И в салтанов с отчего
столаТы пускаешь
княжеские стрелы.
— Очень рад! Значит, нам новый товарищ! — И крепко пожал мне руку. — «Vos intimes — nosintimes!» — «Baши друзья — наши друзья!» Вася, заказывай вина! Икру зернистую и стерлядок сегодня Абакумыч получил. Садитесь. — Князь указал на стулья вокруг довольно большого «хозяйского»
стола, на котором стояли на серебряном подносе с
княжеским гербом пузатый чайник с розами и две низенькие трактирные чашечки, тоже с розами и золотым ободком внутри. На двух блюдечках лежали крупный изюм и сотовый мед.
На другой половине
стола мигом явился графинчик с водкой, икра, балык, тарелки с
княжескими гербами и серебряные ложки.
Бежавший
княжеский управитель умел заставить проснуться тяжелые на подъем губернские власти; но суд божеский освободил суд людской от обязанности карать преступление опального вельможи. Спешно прибывшая из города комиссия застала князя на
столе и откушала на его погребении.
Знали Коробочкины людишки, что страшен, для всех страшен дом
княжеский! Дерзость и своевластие князя забыли всякий предел. Князь разгневался на вывезенную им из Парижа гувернантку своей дочери и в припадке бешенства бросил в нее за
столом тарелкой. Француженка вскипела...
Пятирублевки и десятирублевки, и ничего больше! Наука, жизнь, покой — всё отдано им. А они дали ему
княжескую квартиру, изысканный
стол, лошадей, всё то, одним словом, что называется комфортом.
Все, что у меня есть в «Василии Теркине» в этом направлении, вынесено еще из детства. Я его делаю уроженцем приволжского села, бывшего
княжеского «
стола» вроде села Городец, куда я попал уже больше сорока лет спустя, когда задумывал этот роман.
От его зоркого взгляда не ускользнуло лежавшее на
столе, поверх других бумаг, письмо, начинающееся словами: «Милый, дорогой дядя», с какой-то припиской сверху, сделанной
княжеской рукой.
По окончании заупокойной литургии и погребения тела в фамильном склепе князь Сергей Сергеевич пригласил всех прибывших в свой дом помянуть, по русскому обычаю, покойную княгиню. В громадной столовой
княжеского дома был великолепно сервирован
стол для приглашенных. Не забыты были князем его дворовые люди и даже крестьяне. Для первых были накрыты
столы в людской, а для последних поставлены на огромном дворе
княжеского дома, под открытым небом.
Накануне назначенного для обеда дня, Александр Васильевич позвал к себе лучшего
княжеского метрдотеля, Матоне, и поручил ему, не щадя денег, изготовить великолепный
стол; а для себя велел своему повару Мишке приготовить только два постных блюда.
Все лица, начиная с лиц самого князя Василия, княжны Евпраксии, Якова Потаповича и кончая последним
княжеским холопом, убиравшим
стол для почетного «царского» пира, носили радостно-праздничное выражение.
Ни один из
княжеских дворовых охотников не доставлял к обеденному
столу столько дичи, сколько «беглый Никита».
Месяца через два после родов княгини, к Дарье Васильевне явился было снова Степан Сидоров, чтобы вручить капитал, которым князь Андрей Павлович Святозаров пожелал обеспечить будущность княгинина сына, но старушка, хотя и приведенная в великий соблазн от внушительного количества пачек с крупными ассигнациями, которые положил перед ней на
стол княжеский камердинер, устояла, и верная указаниям своего сына Григория Александровича, прогнала Сидорыча вместе с его бесовскими деньгами.
Ежемесячно он посещал Шестово, так как в селе был врачебный пункт, и гостил дня три, четыре, проводя, впрочем, все время за карточным
столом в
княжеской усадьбе.